Эмигранты. Поэзия русского зарубежья

той рамы беспокойный стон,

или ромашка в теплом сене

у самых губ моих, вот тут,

и эти лиственные тени,

что сверху кольцами текут…

1925

Воскресение мёртвых

Нам, потонувшим мореходам,

похороненным в глубине

под вечно движущимся сводом,

являлся старый порт во сне:

кайма сбегающая пены,

на камне две морских звезды,

из моря выросшие стены

в дрожащих отблесках воды.

Но выплыли и наши души,

когда небесная труба

пропела тонко, и на суше

распались с грохотом гроба.

И к нам туманная подходит

ладья апостольская, в лад

с волною дышит и наводит

огни двенадцати лампад.

Все, чем пленяла жизнь земная,

всю прелесть, теплоту, красу

в себе божественно вмещая,

горит фонарик на носу.

Луч окунается в морские

им разделенные струи,

и наших душ ловцы благие

берут нас в тишину ладьи.

Плыви, ладья, в туман суровый,

в залив играющий влетай,

где ждет нас городок портовый,

как мы, перенесенный в рай.

1925

Годовщина

В те дни, дай Бог, от краю и до краю

гражданская повеет благодать:

все сбудется, о чем за чашкой чаю

мы на чужбине любим погадать.

И вот последний человек на свете,

кто будет помнить наши времена,

в те дни на оглушительном банкете,

шалея от волненья и вина,

дрожащий, слабый, в дряхлом умиленье

поднимется… Но нет, он слишком стар:

черта изгнанья тает в отдаленье,

и ничего не помнит юбиляр.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139