О Чехове
Но ей приехать к Чеховым было неудобно. От поезда до поезда было часа два или немного больше и надо было накормить всех завтраком, выхлопотать отдельное купе. Ехать на каких-нибудь четверть часа не стоило. Так она и написала Антону Павловичу. Однако едва они кончили завтракать на вокзале, как увидали Антона Павловича, который шел, оглядываясь по сторонам, очевидно отыскивал их. В руках у него был пакет.
— Смотрите, какие карамельки, — сказал он поздоровавшись. Писательские. Как вы думаете, удостоимся ли мы когда-нибудь такой чести?
На обертке каждой карамельки были портреты Тургенева, Толстого, Достоевского…
— Чехова еще нет, — сказала она, — странно. Успокойтесь, скоро будет.
Антон Павлович подозвал к себе детей и взял Ниночку на колени.
— А отчего она у вас похожа на классную даму? — спросил он.
— Почему — классная дама?
Но он так ласково перебирал локоны белокурых волос и заглядывал в большие серые глаза, что мое материнское самолюбие успокоилось. Ниночка припала головкой к его плечу и улыбалась.
— Меня дети любят, — ответил он.
Пришел носильщик и объявил, что можно занимать места, взял багаж и пошел, следом за ним побежали дети и француженка.
{179} Антон Павлович взял ее ручной саквояж и две коробки конфект, которые ей привезли провожающие в Петербурге. "Мы тоже собрались идти, пишет Авилова, — когда я заметила, что пальто расстегнуто. Так как руки его были заняты, то я остановила его и стала застегивать пальто.
— Вот как простужаются, — сказала я.
— И вот так всегда, всегда напоминают, что я больной, что я уже никуда не гожусь. Неужели никогда нельзя этого забыть? Ни при каких обстоятельствах?
— А я вот здорова, да насилу отговорила вас посылать за теплой одеждой Марии Павловны. Вам можно заботиться о том, чтобы я не простудилась, а мне нельзя?
— Так почему же мы ссоримся, матушка? — спросил Антон Павлович и улыбнулся.
— Вы сегодня не в духе, — заметила я и, смеясь, прибавила, — хотя в новых калошах.
— Совсем не новые, — опять сердито возразил Антон Павлович.
Мы шли по платформе.
— Вы знаете, теперь уже десять лет, как мы знакомы, — сказал Чехов. Да. Десять лет. Мы были молоды тогда.
— А разве мы теперь стары?
— Вы — нет. Я же хуже старика. Старики живут, где хотят и как хотят. Живут в свое удовольствие. Я связан болезнью во всем…
— Но ведь вам лучше.
…- Вы сами знаете, чего стоит это улучшение. А, знаете, неожиданно, оживляясь, прибавил он, — мне все-таки часто думается, что я могу поправиться и выздороветь совсем. Это возможно. Это возможно? Неужели же кончена жизнь?
{180} Из окна купе смеялись и кивали три детских личика.
— Пойдем в вагон, — предложил Антон Павлович. — Мало того, что у вас скверный характер, вы легкомысленны и неосторожны. Ваш костюм меня возмущает. Как вы поедете ночью на лошадях. Сколько верст?
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192