Стихотворения и поэмы

Был полон весь мир, очарован во сне беспредельным напевом, перезвоном с высот,

И душой ненасытной Абул Маари неумолчным внимал перезвонам с высот.

«Иди, караван мой! сплетая свой звон со звоном небесным, нетленным, иди!

В материнское лоно природы веди, развей мои стоны, назад не гляди!

В тот светлоодеждный, неведомый край, к одинокой, далекой, безвестной стране,

Где есть мой оаз, где грез моих ключ звенит, освежая, в святой тишине!

Молчаливое небо! со мной говори языком твоих звезд и меня утешай!

Ты сердце мое, что мир уязвил, что ужалили братья, в тиши обласкай!

Свободен мой дух! над собой не терплю я ни силы, ни власти, всё — воля моя:

Нет для меня ни блага, ни зла, ни суда, ни закона, я сам — свой судья!

Над моей головою быть не должно ни защиты, ни крова от вечной Судьбы;

Пусть вне жизни моей как в темнице темно, пусть там, где не я, цари и рабы!

Быть хочу вне пределов, не ведать владык, долга не знать, забыть божество:

Быть свободной безмерно, безгранно во всем — душа моя жаждет лишь одного!»

Караван всё вперед совершал свой поход, и сияли над ним — так смеется дитя —

Очи вечно свободных, сверкающих звезд, в тверди синей над тихой пустыней блестя.

Росою волшебной в дремотной ночи весь искрился путь в бирюзовой дали;

В бирюзовую даль, в безмятежную даль верблюды, качаясь, размеренно шли.

Сура 4

Как гигантская птица, черная ночь широко простерла крылья свои;

Огромные крылья нависли, покрыв караван, всю пустыню, оазы, ручьи…

И от дали до дали сумраки туч разостлали по небу, чернея, кайму;

Луна и созвездья утратили свет, и казалось, что тьма окутала тьму.

Налетали сурово ветры, стеня, словно кони, сорвавшись с узды иль с цепей;

В урагане кружились, крутились в борьбе облака и песок сожженных степей.

Смертоносную дрожь вызывали, свистя, и на сто голосов завывали вокруг,

Словно звери на воле, от боли рыча, из железных затворов ринулись вдруг.

Вились по ущельям, с весельем вопя, листья пальм по оазам крутили, шурша,

И скорбный псалом запевали потом, словно чья-то в пустыне рыдала душа.

«Иди, караван мой! стойко иди! против ветра вперед! остановок нам нет!»

Так в душе сам с собой говорил с тоской Абул Маари, великий поэт.